“Музыка – образ жизни”

Картинки из детства, или Путешествие по волнам памяти с гитаристом, сочинителем, романтиком Михаилом Сычевым

Я до сих пор способен совершать прогулки
по местам моего детства, вновь переживая
освещение, запахи, людей, моменты, жесты,
интонации, предметы...
Ингмар Бергман “Латерна магика”

...Жил-был мальчик. Он любил музыку, мгновенно запоминал музыкальные фразы, с одного прослушивания мог повторить любую песню. Когда мальчику было пять лет, папа повел его в музыкальную школу. Но мальчик так испугался учительницы, что убежал. Папа бросился за ним со словами: “Миша, мы больше туда не вернемся”...

Образы и воспоминания детства. Они преследуют нас всю жизнь, к ним мы обращаемся, когда нас мучает ностальгия и сосет где-то под ложечкой от состояния невыразимой печали. Мы помним наши первые квартиры, можем пройтись по комнатам и вспомнить, как они были обставлены, где висели картины, как падал свет... Это похоже на фильм, на наш фильм детства, который мы запускаем и просматриваем, стараясь не упустить ни одной детали…
Моя встреча с музыкантом Михаилом Сычевым тоже была окрашена в ностальгические тона. Подобно своему любимому режиссеру Ингмару Бергману, Сычев вспоминает “запахи, людей, моменты, жесты, интонации, предметы”. Вспоминает картинки из детства и путешествует по волнам памяти...

“Я выступал с пяти лет. Меня ставили на стульчик, я брал в руку либо клюшку, либо игрушечную милицейскую палочку, и, изображая гитару, минут тридцать пел песни. Во второй части программы были пародии на знаменитых артистов. Я читал монологи Хазанова, Райкина, Тонкова и Владимирова, подражая им... Моя бабушка эксплуатировала меня. Когда я к ней приезжал на каникулы, она брала меня “в охапку” и водила по своим знакомым. Возвращались с большой сумкой пряников, конфет и бабушкиной гордостью. Она говорила: “Мишенька – ты у меня второй Ленин”. Большей похвалы представить было трудно.”

Итак, наш герой убегает из музыкальной школы. К фортепиано он больше не вернется. Его ждет встреча с другим инструментом – гитарой. Впервые он взял ее в руки в восемь лет, в пионерском лагере. Интерес пришел сразу. Свои первые лагерные уроки у костра усвоил быстро. Захотелось изучить ноты и серьезно заняться музыкой.

“Мне безумно хотелось иметь дома гитару. И вот в преддверии дня рождения я почувствовал, что мне ее подарят. Но я хотел найти ее сам! Когда родителей не было дома, я предпринимал поисковые работы. И я нашел! Очень высоко, на антресоли. Я поставил кухонный стол, на него – стул, влез туда внутрь и нащупал заветный дермантиновый футляр. Это была ГИТАРА! Я открыл футляр, понюхал. Гитара сильно пахла лаком. Я был счастлив. Я знал, что она меня ждет. Когда я вспоминаю об этом случае, я говорю себе: “Вот видишь: если действительно чего-то хочешь и прилагаешь усилия, можно добиться многого. Даже гитару найти”.”

В одиннадцать лет Сычев начал делать попытки сочинять музыку. Он писал маленькие пьесы.

“Я сочинял пьесу, приходил к своему первому педагогу Геннадию Аркадьевичу и спрашивал: “Как ее назвать?” Он мне все время предлагал два вида названия: Прелюдия или Ноктюрн. Мы с Геннадием Аркадьевичем выдавали мои сочинения за пьесы неизвестного автора. Когда к нему приходили на занятия гости, он говорил: “Мишенька, сыграй нам что-нибудь неизвестного автора”. Я играл, и всем нравилось. Эти тетрадки у меня сохранились. Честно говоря, я боюсь их сейчас открыть. Вряд ли мне что-нибудь сможет понравиться. Хотя многие темы я неоднократно использовал потом, вспоминая их совершенно случайно. Как-то дома я стал насвистывать какую-то мелодию. А потом вспомнил. Был зимний день. Я заболел. Остался дома, в школу не пошел. В тот день я написал вальс. Небольшой, симпатичный вальс. Я вспомнил его уже здесь, переработал, развил, и получилась пьеса “Загадочное свидание”. Пьеса о свидании с прошлым. Она у меня записана в первом альбоме.”

Все альбомы Михаила Сычева так или иначе связаны с детством. В “Пяти пьесах из детского домашнего театра” (альбом “Воображаемые танцы”, 2005) он вспоминает, как в бабушкином доме праздновали Новый год, переодеваясь и устраивая домашние представления. “Ретро-сюита” из альбома “Ретро” (2008) – музыка, намеренно стилизованная под ритмы и интонации тридцатых годов. Она написана таким образом, чтобы у слушателя возникло ощущение, что нечто похожее он где-то уже слышал.
“Иначе не нарисуешь время, иначе не покажешь эпоху. Я очень долго носил в себе идею написать цикл пьес в этом стиле. Дело в том, что мой папа коллекционировал диски с американской музыкой тридцатых годов. На них были записи замечательных оркестров Бенни Гудмана, Арти Шоу, Гленна Миллера. Эту музыку я слушал с детства и очень ее любил. Я испортил большое количество пластинок, выстраивая из них гитарную установку. Ставил коробки, на них - пластинки и сидел, наяривал...”

Ностальгическим духом окрашен альбом Михаила Сычева “Аттракционы” (2008) – прямая отсылка к детству музыканта.

“Я вспоминаю о, наверно, уже несуществующем парке в подмосковном городе Пушкино. Он назывался “Детский городок”. В парке были две площадки с аттракционами, которые открывались на лето. Всевозможные цепные карусели, карусель с животными, бегущий по рельсам паровозик... – все это заполнялось детьми и взрослыми. Было замечательно, весело, интересно. Я очень любил кататься на лодочке, которая подвешивалась на металлическую перекладину и раскачивалась как качели. Уже здесь, в Америке, эти впечатления как-то пробудились, раскрылись, и я достаточно быстро написал сюиту “Лодочка-качели”. В последней части сюиты “Реминисценции” я попытался вспомнить свои воспоминания от походов в парк – воспоминания того дня и воспоминания дня сегодняшнего. (Время здесь не важно – важны ощущения.) Я прихожу домой, ложусь в постель и вспоминаю этот день. Перед глазами крутится карусель, и немного грустно, что все так быстро закончилось... По выходным в парке играл духовой оркестр. У меня был игрушечный саксофон, подаренный мне папой на Новый год. Когда я приезжал к бабушке на каникулы, брал саксофон и бежал в парк, залезал на веранду и играл вместе с духовым оркестром. Однажды электричка задержалась, и мы приехали позже. Я помню, бегу с саксофоном, а музыканты машут мне рукой и кричат: “Ну где же ты! Мы без тебя не начинаем”... Сейчас это все уже, к сожалению, в прошлом. Я думаю, сегодня исчез и этот парк, и этот оркестр, который я очень любил.”

Особняком в творчестве Сычева стоят Три пьесы с эпиграфами из русской поэзии из альбома “Аттракционы”: “Демоны”, “Темные аллеи”, “Домики старой Москвы”. Музыке предпосланы поэтические строчки Пушкина, Огарева, Цветаевой, настраивающие слушателей на восприятие музыкальных произведений, в основе которых лежат воспоминания о детстве.

“Когда папа меня зимой вез на санках, он мне читал кусочек из “Бесов”: “Мчатся тучи, вьются тучи…” В свою очередь, читая “Пушкинский дом” Битова, я нашел перед одной из глав эпиграф, взятый из “Бесов”: “Бесконечны, безобразны, В мутной месяца игре Закружились бесы разны, Будто листья в ноябре...”. Я прочел эпиграф, отложил книгу, взял том Пушкина, перечитал все стихотворение, и буквально сразу у меня заиграли кусочки, мелодии, “закружились бесы”. Начальную тему я написал быстро, а потом ее дополнял, расширял... “Закружились бесы разны”. Мне хотелось показать весь “бесовский” спектр, разные дьявольские, демонические настроения в ритмике, в темпе, в смене тональности... Стихотворение Марины Цветаевой “Домики старой Москвы” я полюбил с первого прочтения. Сначала была написана песня для нашего концерта с Геннадием Болдецким. Потом, буквально за полчаса, работая над альбомом, написал вальс. Он “выстрелил” сам, его даже не надо было записывать. На этот вальс меня подтолкнули замечательные работы художника Льва Кубланова. Его графика дышит, в его работах чувствуется история. Это графика исчезнувших домиков, двориков старой Москвы, которых сегодня, увы, не существует.”

Великолепный ролик с музыкой Михаила Сычева и работами Льва Кубланова выложен на сайте http://www.youtube.com/.

“Применимо ли ко мне слово “композитор”? Я думаю, что нет. Бродский сказал: “Не люблю я этих слов: “поэт”, “бильярд””. Композитор – это человек, получивший специальное образование. Композитор точно знает, как и что он делает: знает оркестровку, может написать симфоническое произведение. У меня такого опыта нет. Композитор – это Шостакович, Чайковский, Бах, Стравинский. Волков писал, что у Стравинского такие ритмические фигуры, что ноты просто выпрыгивают из партитуры. Им тесно в тактовых объятиях. Вот они – композиторы, а я – нет. Я, скорее всего, сочинитель музыки. Для меня сочинительство – это образ мысли. Если бы я умел рисовать, я бы рисовал. Но я сочиняю музыку. Это мой способ самовыражения, способ моего диалога с окружающим миром, способ выразить свои эмоции, ощущения себя, мира, себя в мире...”

Я спросил у музыканта, откуда он черпает вдохновение, как рождается у него музыка.

“Я неоднократно пытался зафиксировать момент рождения мелодии, темы... Я не могу “поймать за хвост” этот момент. Иногда ко мне приходит все произведение целиком, рождается мгновенно, ты слышишь его внутри себя сразу. А бывают вещи, над которыми я работаю долго. Я очень часто бываю недоволен, неоднократно меняю, переделываю все. Компромисс здесь невозможен, бороться с этим бессмысленно... Как рождается музыка? Скорее всего, она уже существует. Мы ничего не придумываем, мы просто открываем дверь, становимся проводниками, пропускаем музыку через себя. Налет романтизма нынче всеми силами почему-то истребляется. Люди стыдятся этого. Сегодня задачей номер один является поиск, но не всегда это получается удачно... Я не пытаюсь найти новые созвучия, и мне не стыдно быть романтиком в своей музыке. Настоящий романтизм – то, чего все так стесняются и боятся. Но разве романтизм - это так плохо?.. Это настоящие ощущения, это гармония. Сегодня так много деструкции во всем... Может быть, во мне сидит подспудное желание вернуться к чему-то, чего ты не пережил, а прочитал в той же русской классике, то, по чему ты скучаешь, там, где ты никогда не был... Я никогда не был в Испании, но, видя репродукции, видя фильмы, я скучаю по ней, как будто бы я там был. То же самое происходит с ощущениями. Конечно, домики старой Москвы – это архаика. Увы, мы все это теряем.”

Михаил Сычев великолепно играет на гитаре и сочиняет замечательную музыку – тонкую, умную, искреннюю. Музыку, которую он слышит и чувствует. В рецензии на альбом “Воображаемые танцы”, опубликованной в английском журнале “Классическая гитара”, музыковед Стив Марч отмечает, что образы Сычева из альбома “Воображаемые танцы” настолько выпуклые, что кажется, его музыкальные персонажи вот-вот постучатся к нам в дверь и придут в гости. Такие же выпуклые образы музыкант создает в своих новых альбомах. Образы детского парка с аттракционами, духового оркестра, домиков старой Москвы. Милые образы детства...

18 октября в 7 часов вечера гитарист, сочинитель, романтик Михаил Сычев приоткроет свою потайную дверь и пригласит всех желающих в путешествие по волнам памяти. Концерт называется “Ретро”. Он пройдет в зале Чикагского музыкального института “Nichols Concert Hall” по адресу: 1490 Chicago Avenue, Evanston, IL 60201.
Удачи тебе, Миша! Вдохновения, Сочинитель!